Диверсификация рисков
...Таким образом, средний процент на капиталистическом денежном рынке (учитывая важность разных центров, постепенное понижение уровня процента к концу 1926 г. и необходимость подсчёта по сложным процентам) в 1925/26 г. нельзя считать менее 60%. Между тем чистый доход частного торгового капитала, по определению Наркомторга, составляет около 32%, а капиталистического промышленного капитала (считая основной и оборотный вместе), как указано в главе о промышленности, даже только 17%.
Градация чистой доходности соответствует, таким образом, распространённому мнению, что наиболее доходным для капиталистов являются денежные спекуляции (кредитный капитал), потом торговля и затем уж промышленность. Но, спрашивается, если существует такая крупная разница между доходностью различных отраслей деятельности частного капитала, как может быть, что одни капиталисты соглашаются заниматься торговлей и другие — промышленностью вместо того, чтобы всем стремиться уйти только в денежные спекуляции? Ответ на вопрос заключается в том, что на деле такого разделения нет: в подавляющем большинстве случаев одни и те же капиталисты являются одновременно и торговцами и финансистами, и торговцами и промышленниками, и т. д. Здесь мы имеем дело преимущественно вовсе не с эксплоатацией торговца и промышленника ростовщическим финансистом. Здесь мы имеем дело преимущественно с таким маневрированием буржуазии своим капиталом, чтобы возможно большая часть реального дохода на него оставалась вне налогового обложения (доходы частного кредитного капитала по сию пору у нас почти полностью ускользают от обложения, так как наша налоговая система почти не знает внешних признаков для их уловления). Только уяснив себе и поняв это, можно не преувеличить реального чистого накопления буржуазии и получить величины, указанные нами в главах о промышленности и торговле; доход от денежных и кредитных операций в большинстве идёт в ту же семейную кассу торгового и промышленного капиталиста и даёт ему возможность, обеспечив расходы семьи, иметь (в совокупности с доходами от торговли и промышленности) ещё некоторое чистое накопление. Материалы позволяют дать соответствующий примерный ориентировочный расчёт.
Частный капиталист маневрирует своими средствами самым разнообразным образом. Сегодня он торгует мануфактурой, завтра уходит в хлебные или иные заготовки, потом берётся за госзаймы, начинает спекулировать золотом, хватается за капиталистическую эксплоатацию кустарной промышленности и т. д. и т. п. Закрывает свой мануфактурный магазин (ибо на мануфактуру нажало государство) и обращает свои средства на финансирование, например, частной промышленности растительных масел или капиталистической торговли в тех областях, где особого вытеснения не наблюдалось (мясо, овощи, дрова и т. д.). Один и тот же капиталист не только попеременно, но и одновременно вкладывает свой капитал в разные отрасли деятельности. Он рассматривает это как обязательную страховку против изменений степени всегда возможного (по его мнению) нажима со стороны советской власти в том или другом направлении, а также использует всеми этими приёмами временные изменения конъюнктуры и обеспечивает себя против её колебаний. Когда капиталист закрыл мануфактурный магазин — обычно это вовсе не значит, что он разорился. Обычно это означает лишь то, что при данном положении он находит другое применение более выгодным для своего капитала и переводит его в соответственную отрасль деятельности. Весьма широко вообще распространена такая практика, когда капиталист имеет явно существующим не особенно большое промышленное или торговое предприятие (даже не особенно выгодное) — лишь как легальное прикрытие своего существования и операций, а большую часть своего капитала помещает в другие операции (финансирование кустарной промышленности, частных заготовок и т. д.), которые остаются бесконтрольными неведомыми налоговым органам и для которых явно существующее его предприятие служит лишь легальной зацепкой — прикрытием или маскировкой.
Эти три черты современной деятельности частного капитала в СССР:
1) переменность занятий одного и того же капиталиста,
2) одновременность помещения им разных частей своего капитала в разных областях,
3) распространённость прикрытия главного занятия каким-либо второстепенным с точки зрения самого капиталиста легальным предприятием,
— эти три черты в современном своём развитии являются следствием, какое капитал выводит для себя из существования советского строя. Конечно, до известной степени все эти черты существовали и при господстве капитализма, но во много раз более слабом виде сравнительно с нынешним состоянием. Факт существования советского строя, с одной стороны, создаёт тенденцию частного капитала к чрезвычайному усилению своей манёвренной подвижности в указанных трёх направлениях, а с другой стороны — облегчает осуществление самой этой подвижности по сравнении с дореволюционным временем. До революции фабрики были собственные, теперь нередко — арендованные и т. п., что делает легче извлечение при надобности вложенных средств.
Ю. Ларин. Частный капитал в СССР. Государственное издательство, 1927. С. 234-236.