Данный материал является перепечаткой статьи автора Яны Завацкой blau_kraehe из ЖЖ: https://blau-kraehe.livejournal.com/622214.html, https://blau-kraehe.livejournal.com/622378.html

Часть первая: потребление

Я не стала бы писать на такую отдаленную для нас и умозрительную тему - до коммунизма еще очень далеко. Но почему-то у читателей регулярно возникают вопросы - а как вы это вообще представляете? А что там, при коммунизме, планируется? А то сейчас плохо, это понятно, но не станет ли вдруг еще хуже? А может, это вообще невозможно. 

Конечно, это возможно, и вполне себе понятно. То, что я буду писать - не просто мои личные фантазии, я опираюсь при этом на разные источники - упоминания в разных книгах классиков марксизма, опыт реального социализма, я сознательно не ввожу сюда личных хотелок и вкусов, а пишу лишь "в общем и целом" как это будет выглядеть, а не в конкретных образах (в конкретных образах - это к художественной литературе). 

Для начала рассмотрим вопрос, вроде бы совершенно простой, но оказывается, многие даже не представляют ответа на него: как будет организовано потребление при коммунизме? Некоторые думают, что если все будет «по потребностям» и без денег, то эти потребности будет определять некий Центральный Потребительский Комитет. В стиле: "сегодня потребности в штанах нет". 

Другие считают, что коммунизм невозможен, так как люди не в состоянии ограничить свои потребности, а ведь придется ограничивать, невозможно же потреблять до бесконечности.

На самом деле все это довольно просто.
На первом этапе – этапе диктатуры пролетариата, неизбежно будет в наличии как государственная, так, возможно, и частная торговля. Все мы хорошо можем представить эту ситуацию по СССР (ну с  той разницей, что конечно, компьютерная логистика и нормальная социалистическая экономика не допустят «дефицита»). То есть все будет довольно привычно для нас: за работу люди будут получать зарплату, на нее покупать все, что захотят. Не безгранично. Но ведь мы не воспринимаем сейчас рыночные ограничения как ужас-ужас. Та же ситуация будет существовать и дальше.

При этом развитие производства и технический прогресс будут приводить к тому, что себестоимость производства различных товаров снизится до минимума.

В сущности, уже в СССР мы получали некоторые товары бесплатно. Например, это вода и отопление, которые в других странах стоят не маленьких денег. Электричество было очень дешевым. Плата за обслуживание жилья...транспорт... все это стоило буквально копейки. И никого ведь это не удивляет. Никто не задает вопросов: ну а что если какой-то несознательный гражданин начнет лить воду день и ночь?! Возможно, кто-то и лил, но воды было достаточно, вода от этого не убывала. Разумеется, экономное отношение к ресурсам можно и нужно воспитывать. Но это не жизненно важно. Даже если кто-то не закрывает кран – это плохо, но водоснабжение от этого не рухнет. Кто-то хочет принимать ванну ежедневно? Да на здоровье. А вот в ФРГ, например, принимать ванну считается роскошью и даже «как-то нехорошо». Ведь надо экономить!

Таким образом, в некоторых отношениях в СССР уже появилось коммунистическое распределение «по потребности». Но дальнейшая автоматизация, снижение себестоимости продукции должны привести к тому, что и производство обычных продуктов, товаров может стать практически безграничным. При капитализме эти процессы ограничены рынком: произведенное нужно с выгодой продать, а в автоматику уже вложены такие средства, что продать нужно очень много (дальше тут идет падение нормы прибыли и прочие некрасивые и мрачные следствия из него; дальше идет создание монопольных цен, то есть товары продаются намного выше себестоимости). Но мы не о капитализме тут. При коммунизме как только производство, например, телефонов станет полностью автоматическим (все этапы, начиная с добычи сырья), и можно будет штамповать хоть миллиарды телефонов – так телефоны станут бесплатными.

Можно представить эти процессы на примере, скажем, музыки. Сыграть и записать композицию – это, конечно, стоит каких-то денег. Предположим, 10 тысяч долларов. Но теперь эту композицию можно штамповать на компьютере сколько угодно раз. Сотни тысяч, миллионы.  Пусть электронная копия стоит 2 доллара, всего 20 тысяч покупателей полностью окупят цену записи, а если их больше – цена становится неоправданной высокой. Штамповка копии не стоит вообще ничего. Их можно приобрести сколько угодно. И ни у кого не встает «серьезный вопрос»: а что если какой-то невоспитанный потребитель захочет приобрести тысячу копий этой музыки бесплатно? НУ И ЧТО?

Представим, что так же почти бесплатно можно произвести все, что угодно – хлеб, помидоры, шубы, джинсы, автомашины, вертолеты... Разумеется, обществу это производство что-то будет стоить, но достаточно мало: один раз общество вложится в строительство какой-нибудь «пищефабрики», и потом уже еда будет производиться в таких количествах и так легко, что продавать ее уже не будет смысла. 

Этот момент людям обычно понятен. Уже давно по умолчанию считается, что развитие науки и техники когда-нибудь приведет к таким результатам – достижимому полному изобилию. Проблема возникает с переходом. Вот предположим, люди уже научились таким образом производить штаны,  но еще не умеют так производить мясо, там все еще требуется слишком много человеческого труда.

Я представляю это так, что переход от рыночного распределения (а при социализме есть рынок и есть товары) к коммунистическому будет постепенным. Например, если штаны уже штампуются за секунду в любых количествах, они просто будут высылаться гражданам по запросу или лежать на складах, пока их не возьмут. Бесплатно. А в то же время, если хлеб или мясо все еще производятся с трудом, они будут продаваться, как и раньше. Штаны можно просто взять, а мясо придется купить. Что не будет проблемой – так как за труд люди будут получать зарплату. И в связи с техническим прогрессом количество товаров, распространяемых бесплатно, будет все увеличиваться. Пока наконец практически все не станет совершенно бесплатным. Включая личные космические корабли. Наконец отомрет и зарплата (здесь тоже возможны различные вариации).

Нужно ли будет при этом какое-то «ограничение потребностей»? Думаю, нет, ничего искусственного будет не нужно. Ну конечно, пропаганда разумного потребления, экологического мышления – все это будет,  но в общем-то, никакой острой потребности в этом нет: то, что производится за копейки в огромных количествах, пусть себе потребляется. Да, видимо, потребности будут как-то видоизменяться. Исчезнет реклама, например, и людям больше не будут постоянно ездить по ушам на тему, что именно им совершенно необходимо, они будут сами это решать. В связи с повышением образованности и внутренней наполненности люди будут больше тянуться к духовному потреблению (книги, хобби, путешествия), чем к материальному (суперновая модель телефона).  Но и это не суть и не так важно: экономика будущего переживет и безумца, желающего приобрести непременно сто шуб и двести мерседесов.  Ничего с экономикой от этого не случится, ну человек немного странный, конечно – и он сам это поймет.

Об этом уже писали в общем-то:

«Единственным, кто пострадал на этом деле, оказался Пончик. Когда Пончик увидел, что теперь можно брать в магазине любую вещь, какая только могла понадобиться, он стал недоумевать, к чему ему вся та куча костюмов, которая накопилась у него дома. Все эти костюмы к тому же вышли из моды, и их все равно нельзя было носить. Выбрав потемней ночку, Пончик завязал свои старые костюмы в огромный узел, вынес тайком из дома и утопил в Огурцовой реке, а вместо них натаскал себе из магазинов новых костюмов. Кончилось тем, что его комната превратилась в какой-то склад готового платья. Костюмы лежали у него и в шкафу, и на шкафу, и на столе, и под столом, и на книжных полках, висели на стенах, на спинках стульев и даже под потолком, на веревочках.
От такого обилия шерстяных изделий в доме развелась моль, и, чтоб она не изгрызла костюмов, Пончику приходилось ежедневно травить ее нафталином, от которого в комнате стоял такой сильный запах, что непривычного коротышку валило с ног. Пончик и сам пропах, насквозь этим одуряющим запахом, но настолько привык к нему, что даже перестал замечать. Для других, однако же, этот запах был очень заметен. Как только Пончик приходил к кому-нибудь в гости, у хозяев сейчас же начинала кружиться от одурения голова. Пончика моментально прогоняли и поскорей открывали настежь все окна и двери, чтобы проветрить помещение, иначе можно было упасть в обморок или сойти с ума. По этой же причине Пончик не имел даже возможности поиграть с коротышками во дворе. Как только он выходил во двор, все вокруг начинали плеваться и, зажав руками носы, бросались бежать от него в разные стороны без оглядки. Никто не хотел с ним водиться. Нечего и говорить, что для Пончика это было страшно обидно, и пришлось ему все ненужные для него костюмы отнести на чердак.
«Незнайка на Луне», Н.Носов.

А до тех пор – нормальные рыночные ограничения: заработал – купил. Не заработал – извини. И если и будут какие-то «комитеты по потребностям», то это будут маркетологи, изучающие спрос и определяющие, что именно  нужно производить (так было и в СССР, так есть и сейчас).

Само собой разумеется, автоматизация и рост производства при капитализме не приведет ни к чему подобному: зачем капиталисту производить, если он не продает продукцию, ведь этак не сделаешь прибыли. В коммунистическом же хозяйстве нет стремления к максимизации прибыли, и поэтому нет проблем и с тем, чтобы производить уже не товары – не на продажу – а полезные для граждан предметы и раздавать их бесплатно.

Но тут возникает у нас второй вопрос. Предположим, с потреблением все ясно. Какие-то товары долгое время еще будут продаваться в магазинах, а другие – будут бесплатными, и так до тех пор, пока не наступит полное изобилие. Но кто оплатит весь этот банкет? В смысле – кто будет выполнять общественно полезный труд, именно в том объеме, в котором он необходим, и почему люди будут таким трудом заниматься?

Часть вторая: труд

Мы договорились, что при коммунизме наступит такое изобилие, когда любые потребности будут удовлетворяться примерно так же, как сегодня вы удовлетворяете потребность в бесплатных сериалах – щелкнул мышкой и пожалуйста. Пока изобилия не будет, будет  нормальная трудовая мотивация с помощью денег, как это было и в СССР. Поэтому о мотивации на первом этапе и говорить нечего – с ней будет обстоять дело примерно так же, как сейчас.

Но вот наступило изобилие, все бесплатно. Как при этом добиться того, чтобы люди работали, и не просто так, а на тяжелых, монотонных, малоинтересных работах?

Принято считать, что при Светлом Будущем люди будут трудиться «потому что интересно». Но что это значит? Маркс лишь замечает (например, в "Критике Готской программы"), что при коммунизме изменится само отношение к труду, но как именно - не поясняет, да и действительно, преждевременно было об этом говорить. Маркс лишь замечает (например, в "Критике Готской программы"), что при коммунизме изменится само отношение к труду, но как именно – не поясняет, да и действительно, преждевременно было об этом говорить. 

На самом деле классики советской фантастики, которые разрабатывали этот вопрос, просто не задавались им всерьез. И писали на эту тему какой-то детский лепет.

Ефремов, кстати. и в этом отношении оказался поумнее: у него люди рвутся поработать там, где «трудно», то есть монотонно и скучно, но почему это именно так, он не объяснил.

Детский лепет – это «Понедельник начинается в субботу». В этой книге, где, как принято считать, показаны безумно увлеченные своим делом ученые, на самом деле показаны люди, которым кроме работы, толком некуда пойти. В общаге, что ли торчать? На тупой вечеринке, где все напьются? А на работе друг с другом им хорошо. Можно потрепаться о мировых проблемах. Можно разрешить загадку личности директора, можно нарисовать стенгазету. Можно немного и поработать между делом. А если окажется, что дома – не унылая холостяцкая общага, а любимая семья, а в свободное время можно не напиваться, а  например, замутить ролевую игру про хоббитов – то что? Не выяснится ли, что понедельник лучше отодвинуть как можно дальше?
То есть к вопросу о мотивации труда «Понедельник», как и другие вещи Стругацких, не даст нам ровно ничего.

Как это ни странно, но впервые мои представления о «правильной мотивации»  изменил один вполне буржуазный «гуру-менеджер. Он писал о том, как менеджер в буржуазной фирме должен правильно мотивировать персонал. И вот он написал там что-то вроде такого: принято считать, что правильная мотивация к труду – это интерес и увлечение самим процессом. Но это вовсе не обязательно так. Миллионы людей трудятся и даже занимаются волонтерством в сфере «помогающих профессий» вовсе не потому, что им безумно интересно ухаживать за больными, раздавать бесплатные обеды и так далее. Они там чувствуют себя  нужными. Они готовы выполнять не самую интересную и увлекательную работу ради ощущения, что делают что-то полезное.

Особенно ценно то, что это признает вполне себе буржуазный профессионал. То есть для всех в мире, кроме некоторых российских блогеров, совершенно понятно и очевидно, что да, есть множество людей, которым важно ощущать себя нужными, важно делать что-то полезное. Это не обязательно помогающие профессии – врач, медсестра, соцработник. Это может быть производство или сельское хозяйство, сфера услуг, сфера управления.

«Ощущение себя нужным» - очень важный двигатель трудовой деятельности. Пожалуй, даже более важный, чем просто интерес к процессу. Он глубже укоренен в нашей биологической природе, чем «интерес», любопытство, желание попробовать что-то новое. Это ощущение нужности коренится в том, что мы – социальные существа, что принадлежность к стае, к социуму для нас всегда была совершенно необходимой. Мы делаем что-то, что необходимо другим людям – значит, мы «хорошие» для других и для себя, значит, стая не отвергнет нас – тут выделяется дофамин и другие приятные штуки.  Разумеется, есть люди, для которых эта мотивация не работает, им попросту пофиг на социум, и работать они могут, только если работа их увлекает.

С другой стороны, я сама работаю в "помогающей" профессии. И есть у меня коллеги, которыми можно только восхищаться- и профессионалы с большой буквы, и внимательные, отзывчивые, и работу любят, прямо видно, что человек всей душой на своем месте. Что это призвание. И таких профи у нас не так уж мало.  Но вот ни разу не видела я человека, который не стремился бы отдохнуть. У которого бы - в нашей профессии - понедельник начинался в субботу. Нет, черт возьми, все рвутся домой, все радуются свободному дню. Нет, вру. одну я видела такую - воркоголик, но у нее с профессионализмом, увы, обстояло плоховато, ей просто больше занять себя было нечем. 
То есть вот это "социальное" подкрепление работает очень хорошо, но человек может так работать лишь ограниченное время. Может быть, это связано как с ощущением баланса - если мы делаем для других слишком много, начинаются сомнения - "а не используют ли меня бессовестно?", и дофамин уже как-то не очень выделяется. 

Может быть, при коммунизме (и материальном изобилии) все станут настолько индивидуалистичными, что эта социальная мотивация в принципе перестанет работать? Мне кажется, нет. Это маловероятно, и дело тут не в воспитании по Макаренко. Хотя, конечно, будет и коллективистское воспитание, и всяческое прославление тех, кто трудится ради других. Но это все не главное. Практика показывает, что чем больше у человека ресурсов, с тем большей вероятностью он будет делать для других что-то еще и бесплатно. Именно ради ощущения «я кому-то нужен». Вот люди, ресурсов лишенные, кое-как выживающие, точно не будут искать возможности еще кому-то помочь или «сделать полезное», им не до того просто.

С другой стороны, у кого-то этой мотивации нет совсем, вот пофигу ему на общество. И те, у кого она есть - см. выше, не могут работать бесконечно (за исключением уж совсем святых). И это будет как-то несправедливо, если один заявит, что а вот он – свободный художник и уйдет творить, а другой будет надрываться, например, на производстве (ну не надрываться, конечно, но это все равно дежурства, все равно рутина – мало уж такого безумно интересного).

Поэтому (и это спойлер к моему следующему роману, который пока толком даже не начат) я так думаю, что при коммунизме само понятие работы изменится.
Для него будет два слова, например: работа и служба.

Работой будет считаться любая активная деятельность, направленная на преобразование мира (и себя самого тоже – ведь и ты часть этого мира). Например, занятия спортом. Любая учеба. Путешествия. Любое творчество. Собственно, также и наука. Работа будет считаться чем-то очень ценным, человек уже не сможет жить без работы – в потолок, что ли, плевать? Скучно же. Здесь, естественно, необходимо также массовое воспитание разносторонних и развитых личностей. При этом работа не обязательно должна привести к определенному результату. Это дело сугубо личное. Но об этом ниже.

Но кроме работы, еще будет служба. Служба – это определенный труд, который является общественно необходимым (списки общественно необходимых работ будут составляться органами управления). Каждый человек будет обязан выполнять минимум службы. Думаю, этот минимум будет составлять, самое большее, 20 часов в неделю.

Служба отличается от работы тем, что она по определению общественно полезна.  Например, работа на производстве – однозначно общественно полезна (но заметим, что производство в этом мире уже будет требовать, может быть, 3-5% занятого населения, аналогично тому, как это произошло в развитых странах с сельским хозяйством).  Большинство работ в сфере человек-человек – от педагогов и врачей до каких-нибудь тренеров – общественно полезны. И так далее, и тому подобное, список можно продолжить самостоятельно.
Получив общее образование, молодой человек в первую очередь обязан выбрать место службы.

(вы скажете – но ведь нет никаких по сути механизмов принуждения. А если кто-то не захочет?! Здесь та же ситуация как в прошлом посте с Пончиком. Ну не захочет – и не захочет. Вероятно, следствие будет то, что такой гражданин не сможет участвовать в общественном самоуправлении, избирать и избираться в Советы, ведь и Советы будут формироваться по месту службы. Следствием будет изоляция такого гражданина от общества,  неприязнь – все служат, а ты живешь за чужой счет. В общем, он либо быстро поймет, что сам себе злобный буратино, либо... просто так и будет жить странным и отдельным от всех. Либо ему объяснит коллектив по месту жительства, ведь люди в принципе не будут жить так изолированно, как сейчас).

Причем молодой человек определяет, какое место в его жизни будет занимать работа, а какое – служба. Может быть, он ничего другого не хочет, как только делать фильмы о животных, но эти фильмы делают многие, и они не являются по определению службой. В таком случае выбирается какой-то достаточно простой вид службы, с обучением 1-2 года – каким-нибудь техником на энергостанции или помощником по уходу в больнице.  И потом молчел 20 часов в неделю занимается этой службой, а остальное время посвящает любимым занятиям. Поскольку быт автоматизирован и не занимает особого времени, здоровьем тоже не нужно заниматься по 2-3 часа в день (это тоже можно оптимизировать и автоматизировать, уже сейчас есть методы тренировки мышц, в несколько раз ускоряющие процесс) – то времени остается целая прорва.

А может быть, молчел, например, врач по призванию. Тогда он сначала учится 5-8 лет, причем эта учеба, конечно, не 20 часов в неделю, а больше. Потом, например, делает практику,опять же не по 20, а по 30-40 часов. То есть никакой работой, кроме службы, он не занят, в свободное время отдыхает. Наконец он получает диплом и дальше может решать  - работать врачом только 20 часов в неделю или больше.

20 часов – конечно, цифра условная. Я думаю, что можно «отработать», например, службу за 5 дней, а потом 20 дней отдыхать от нее. Со временем этот обязательный минимум может еще сократиться, до 15 часов и менее.
Можно ли заниматься службой больше, чем положено? Да сколько угодно, и многие именно это и будут делать – те, у кого служба совпадает с призванием. Более того,  «карьера», избрание в совет,наделение какой-то властью будет зависеть именно от степени полезности данной личности, от того, сколько времени и сил она уделяет службе. Это справедливо: если человек готов отдавать себя другим (даже если ему это тоже в кайф) – то он заслуживает и того, чтобы его голос в обществе был услышан.

Здесь возникает вопрос: но ведь и виды службы бывают разные. Все захотят, например, лететь в Космос (а это будет служба), но никто не захочет заниматься, пусть автоматизированной, чисткой канализации.
Во-первых, непопулярные виды службы будут рекламироваться, те, кто их исполняет – считаться молодцами и героями.
Во-вторых, задача инженеров и ученых – сделать такую службу приемлемой и не тяжелой, чтобы ее выполняли те, у кого служба в жизни не главное.
В-третьих, возможны какие-то особые награды или сокращение минимума по времени в случае таких служб.
В общем, это задача, которую можно будет без труда решить на месте.

Теперь о работе. Работа, как уже сказано – это любая активность. Пошел дайвингом позаниматься – вот уже и работа. Книжку почитал – тоже оно. Такой уж грани между работой и отдыхом даже и не будет, потому что – а что такое отдых? Разве что только спать, есть и плевать в потолок. Но служба не будет выматывать, вообще жить будет не тяжело, и со здоровьем/настроением у людей все будет в порядке. Поэтому я думаю, что работой могут быть и серьезные занятия искусством и даже наука (те отрасли, необходимость которых для общества не очевидна, и поэтому службой они не являются).
То есть в свободное от службы время человек может играть в театре, в оркестре (и я даже не скажу «в самодеятельном», вообще грань между «самодеятельным» и «профессиональным» будет сильно размыта из-за роста мастерства «самодеятельности». Хотя какие-то виды искусства – как балет – останутся профессиональными и будут считаться службой). Или заниматься, скажем, теоретической физикой. И даже рассматривать себя в первую очередь как музыканта/физика, а службой заниматься по необходимости. 

Надо учитывать, что благодаря возросшим возможностям образования и воспитания, огромное количество людей сможет на профессиональном уровне  исполнять музыку, профессионально рисовать, грамотно писать.
Для всего этого будут выделяться средства и ресурсы. Например, группа ученых может подать заявку на строительство какого-нибудь синхрофазотрона, просто ради удовлетворения их научного любопытства. Или на выделение заповедника. Или на посылку экспедиции на Альфа Центавру. И это будет сделано, по возможности совет потратит эти средства, причем не требуя взамен никакого результата.

Но да,эти ученые какое-то время должны будут сортировать овощи на базе дежурить на какой-нибудь станции, чинить киберов, то есть служить обществу.
Понятно, что в результате чисто добровольной, «ради интереса» работы будет получаться множество шлака, абсолютно никому не нужного или нужного минимально, но в этом шлаке возникнут жемчужины такой ясности и блеска, каких трудно добиться с помощью организованных спланированных структур. Кто-то напишет гениальную картину или роман. Кто-то сделает эпохальное открытие...

И вот если уже человек с помощью свой работы добился выдающихся результатов, то он может быть освобожден от несения службы – то есть его работа может быть признана службой.
Например, в области искусства все равно будут какие-то рейтинги, определения лучших, и искусство этих лучших – десятков из миллионов – вполне может быть признано службой. И не надо мне опять начинать рассказывать про «тяжкую долю музыкантов», которые «восемь часов в день занимаются». Во-первых, тогда не будет необходимости, благодаря научным достижениям в области нейрофизиологии, заниматься 8 часов в день. Во-вторых, масса знаменитых музыкантов ХХ века по 12 часов в день бухала и ширялась, и это не помешало им быть знаменитыми. В-третьих, если человек искусство любит, то кто мешает ему в дни службы дополнительно к 4 часам несложной и непыльной работы 8 часов еще позаниматься любимым делом? Ведь это,заметим, хобби. Никто не будет заниматься хобби с таким напряжением? Ну так может, и не надо тогда? Хотя люди еще и не с таким напряжением занимаются хобби, если честно.

Еще раз: то искусство и та наука, которые совершенно точно необходимы обществу, будут признаны службой, и те, кто ими занимается – будут считаться на службе, и от них не будет требоваться ничего другого.

А вот там, где есть сомнения в результате, и сам результат не так жизненно важен – там это останется в области работы. Которую поддерживают окружающие, выделяют ресурсы, работающего все уважают – но это работа, а не служба.

Кстати, и работой тоже никто не будет заставлять заниматься. На самом деле после службы вполне можно лежать и плевать в потолок. Только скучно.

Вот как-то так я это себе представляю.

От редакции

Хотя не со всеми пунктами мы согласны ("служба" вызывает некоторые вопросы), однако, находим размышления автора весьма здравыми и не противоречащими идеологии нашего Движения.